Князь Клеменс Меттерних

Главная / Статьи / Князь Клеменс Меттерних

 В 1788 году молодой князь поступил в страсбургский университет на факультет "государства и права" и оказался в самой гуще Французской революции -прошла лишь неделя со дня штурма Бастилии.

Он стал свидетелем восстания в Страсбурге, и виденные им сцены произ-вели на него глубокое негативное впечатление, сделав его ожесточенным противником происходящих событий. В 1790 году отец вызвал его во Франкфурт для присутствия в качестве церемониймейстера при коронации Леопольда II. В Майнце, где он продолжал изучать право, жило множество французских эмигрантов. Как считал сам Меттерних, общение с ними и постоянная смена событий привели его к пониманию "нелепости преступления, в которое вовлекаются нации, подкапывающиеся под основы общественного строя". Посетив Англию и Голландию, Меттерних решил поселиться в Вене, куда он и переехал осенью 1794 года. Молодой человек был ленив и самовлюблен, но вместе с тем достаточно умен и образован, а, кроме того, красив и приятен в общении.

Он быстро нашел в столице свое счастье -женился на княжне Элеоноре Кауниц, внучке известного политического деятеля, государственного канцлера Австрии. Она ввела его в свой круг. На дипломатическое поприще он, вступил впервые в 1798 году в качестве представителя вестфальской коллегии на раштадтском конгрессе, затем он сопровождал графа Штадиона в его дипломатической поездке в Петербург и Берлин. В возрасте 28 лет он был назначен австрийским посланником в Дрезден, три года спустя - в Берлин, где начал готовить новую коалицию против Франции, стараясь убедить Пруссию примкнуть к союзу Австрии, Англии и России.

Это не мешало ему поддерживать самые дружеские отношения с французским послом при берлинском дворе Лафоре. В 1806 году Меттерних по личному желанию Наполеона, получившего о нем самые лестные отзывы от Лафоре, был назначен послом Австрии в Париже. В 1807 году Меттерниху удалось выговорить очень выгодные для Австрии уступки при заключении договора в Фонтенбло. Союз между Францией и Россией, заключенный в Тильзите, увеличил затруднительность положения венского двора. Меттерних считал, что Австрия должна постараться вступить в союз с Францией и расстроить дружелюбные отношения между последней и Россией, чтобы отвратить раздел Турции или получить в нем свою долю. Отлично разобравшись в ситуации, молодой посол уже на следующий год своего пребывания в Париже сообщил правительству; что Наполеон намеревается вскоре напасть на Австрию. После падения империи Меттерних оставался чужд интригам, последствием которых стала реставрация Бурбонов.

В сентябре 1814 года под председательством Меттерниха открылся Венский конгресс, заново переделавший карту Европы, причем Австрии досталась львиная доля добычи. Враждебный взгляд Меттерниха на единство Германии и Италии восторжествовал: Ломбардия и венецианская область были присоединены к Австрии, а остальная Италия была по-прежнему разделена на мелкие государства.

С 1815 по 1848 год Меттерних являлся опорой европейского застоя и всеми силами старался поддержать систему абсолютизма, созданную Священным союзом. Относясь с полнейшей нетерпимостью ко всяким принципам, противоречащим его собственным, князь задавался только одной целью: ничего не изменять в положении дел, однажды установленном. Достигнуть этого в старинных австрийских владениях было нетрудно, потому что там вообще не было стремления идти вперед, но вне Австрии, на севере и юге, были распространены идеи, которые, по мнению Меттерниха, никогда не должны были появляться на свет.

Он ополчился против всех либеральных движений эпохи и до глубины души ненавидел конституционные и национальные идеи. Он верил, что его миссия - поддерживать власть. Все усилия расширить основы или изменить формы правления он подводил под одну мерку, считая их порождением революционного духа. Орудием его политики послужил ряд конгрессов: В 1852 году Меттерних вернулся в Вену и занял свое прежнее высокое положение в обществе. Император часто обращался к нему за советом, но не приглашал его принять активное участие в управлении, что очень огорчало старика.